Тайный воин - Страница 53

— Я понимаю мудрость твоего выбора, но что скажет Фарин? Может, он тоже надеялся на это назначение?

Эриус покачал головой.

— Фарин хороший человек, но он никогда не отличался честолюбием. Если бы не Риус, он так и остался бы безземельным третьим сыном и пас лошадей в Атийоне. Так что вряд ли он расстроится.

— Но он очень предан принцу. И не захочет расставаться с ним.

— Бедняга. Так же он заботился о Риусе. Наверное, до конца своих дней так и будет хлопотать вокруг парня, предаваясь воспоминаниям о прошлом.

— А Солари предан принцу?

Жесткая улыбка скользнула по губам короля.

— Он предан мне. И будет защищать принца до тех пор, пока это дает ему возможность сохранять мое благоволение. А если по какой-то причине я сменю милость на гнев, осмелюсь предположить, этот человек сразу выкажет готовность служить своему королю. Ладно, а что там с той горничной, которую якобы обрюхатил Корин? Ты что-нибудь знаешь?

— Я… да, твое величество, это правда, но я не хотел тебя беспокоить такими пустяками, пока ты не вернешься в город. — Вопрос короля застал Нирина врасплох. Он сам узнал обо всем лишь несколько недель назад от одного из своих шпионов среди дворцовой Прислуги. Корин тоже ничего не знал — у девицы хватило ума не хвастать тем, кто сделал ей ребеночка. — Она низкого рода, как вы и сами сказали. Вроде бы ее зовут Калар.

Эриус не отрываясь смотрел на него, явно гадая, почему его главный волшебник не сообщил об этом в письме.

— Могу я говорить откровенно, твое величество? — Мысли Нирина неслись галопом, и он уже придумал, как обернуть ситуацию в свою пользу.

— Ты знаешь, что я всегда полагаюсь на твои советы.

— Я ведь не отец и не воин, так что прости, если я промолчал об этом по неведению, но я все сильнее тревожусь за принца Корина. Ты слишком долго отсутствовал и не знаешь, каким он стал. Все эти девушки в его постели и пьянство… — Он помолчал, ища тревожных признаков, но Эриус просто кивнул, требуя продолжения. — На мой взгляд, он уже настоящий мужчина, сильный, готовый к бою. Я слышал, как наставник Порион много раз говорил, что молодые воины в чем-то похожи на гончих собак: если их не выпускать в ноле, они либо разжиреют и потеряют охотничий азарт, либо станут злобными и бесполезными. Позволь ему быть воином, он ведь предназначен именно для этого, а все остальное само собой наладится. Он мечтает лишь об одном — нравиться тебе.

Но есть и еще кое-что, мой король, даже более важное. Люди должны видеть в нем достойного наследника. О его выходках уже сплетничают по всему городу, но при том он ведь не совершает подвигов, способных сгладить его крайности. — Нирин выждал многозначительную паузу. — А теперь он начинает плодить незаконнорожденных. Ты ведь понимаешь, к чему это может привести? В отсутствие законного наследника даже такой бастард может найти поддержку. Особенно если родится девочка.

Кулаки Эриуса сжались так, что костяшки пальцев побелели, но Нирин уже знал, какую струну дернуть следующей.

— И подумать только, что твоя древняя кровь смешивается с кровью столь низких людей…

— Да, разумеется, ты прав. Убить сучку, прежде чем она произведет на свет своего ублюдка.

— Я лично за этим присмотрю.

А куда ему было деваться? Его Налии ни к чему соперницы, пусть даже это будут отродья служанок с королевской кровью в венах.

— Ах, Корин, Корин, что мне с тобой делать? — Эриус покачал головой. — Он — все, что у меня есть, Нирин. Я постоянно боюсь потерять его с того времени, как его несчастная мать и другие мои дети умерли. С тех пор я не сумел подарить ребенка ни одной женщине. Они или рождались мертвыми, или уродами, неспособными выжить. Теперь еще этот бастард…

Нирину не нужно было касаться ума Эриуса, чтобы понять страх, таящийся в сердце короля, и услышать слова, готовые сорваться с его уст: «А что, если и дети моего сына будут уродами?» Ведь случись такое, это стало бы окончательным доказательством того, что на их род легло проклятие Иллиора.

— Твой сын уже достаточно взрослый, твое величество, он вполне может жениться. Подбери ему здоровую жену из хорошей семьи, и он подарит тебе прекрасных, сильных внуков.

— Ты нрав, как всегда. — Король глубоко вздохнул. — Что бы я без тебя делал, а? Я постоянно благодарю Четверку за то, что волшебники живут так долго. Ты ведь еще совсем молодой, Нирин. К счастью, твое знание будет служить трону Скалы еще несколько поколений.

Нирин отвесил низкий поклон.

— В этом единственный смысл моей жизни, твое величество.

Глава 17

Невысокие лесистые холмы и плодородные фермерские поля занимали всю территорию к северу от Эро: от морского берега до гор, видневшихся на западе. Почки на деревьях едва начали набухать, заметил Ки, но крокусы и голубые петушиные гребешки уже оживляли яркими пятнами грязные поля и канавы вдоль дорог. В деревнях, мимо которых они проезжали, храмы и придорожные святилища украсили гирляндами из ранних цветов в честь праздника Далны.

Путь в Атийон был долгим, и компаньоны и их свита развлекались песнями и байками, чтобы скоротать время. Для Тобина все вокруг было новым, но Ки уже путешествовал по этим дорогам с отцом и позже с Айей, когда она брала его с собой на юг, в крепость.

В начале второго дня они увидели впереди цепь островов, выскочивших из воды на горизонте, как стая гигантских китов. Когда они придержали лошадей, чтобы дать животным передохнуть, Порион, Фарин и Мелнот — капитан гвардейцев Корина, со смуглым обветренным лицом, принялись по очереди рассказывать истории о пиратах и пленимарцах, промышлявших в здешних водах, и о священном острове Коуросе, на который высадился первый иерофант со своими людьми и основал там трон.